Александр Малинский15 марта 2015 - Шутить всегда, шутить везде...

Марка Твена называют самым весёлым классиком мировой литературы: в его произведениях смешное буквально бьёт через край благодаря непревзойдённому таланту юмориста. То, что он написал в ХIХ веке, уже больше ста лет заставляет от души смеяться и взрослых, и детей. А его ироническое «Слухи о моей смерти сильно преувеличены » сегодня цитируют все, кому не лень.

 

Начать с того, что настоящее имя писателя — Сэмюэл Ленгхорн Клеменс, а псевдоним Марк Твен, под которым он известен всему миру, он взял, как говорится, смеху ради. Будучи начинающим журналистом, Клеменс послал несколько рассказов в Нью-Йорк, не особенно надеясь, что они увидят свет. Когда же узнал, что их напечатали, то три раза плюнул через левое плечо и перекрестился. Кто-то из приятелей в шутку сказал, что теперь он писатель и для солидности на будущее ему нужно взять литературный псевдоним. Серьёзные издатели, мол, любят это.

 

Относительно издателей Сэм ничего не знал, но совету решил последовать и в качестве псевдонима взял слова, которые выкрикивали на Миссисипи лоцманы, измеряя глубину: «Mark twain!» — «Отметка два!», что означало безопасную для плавания глубину. Для непосвящённого это звучало весьма загадочно. А после того, как звучное имя Марка Твена появилось в печати, началось его восхождение на литературный Олимп. Растущему успеху немало способствовали поездки с юмористическими лекциями, во время которых он потчевал публику разными небылицами и остротами, сохраняя при этом серьёзное выражение лица. Люди были готовы платить любые деньги, только бы попасть на его выступление.

 

Кстати, перед своим первым появлением на публике Твен страшно волновался: как она воспримет его рассказ? Но уже первый прочитанный абзац привёл слушателей в восторг. Он звучал так: «Юлий Цезарь умер. Шекспир умер. Наполеон умер, да и я чувствую себя не совсем здоровым… » Непревзойдённым юмористом Марк Твен был и в жизни, следуя правилу: лучше потерять хорошего друга, чем хорошую шутку. Ему нравилось разыгрывать своих друзей и знакомых. Например, он любил незаметно положить ужа в карман приятелю или десяток лягушек в ящик стола своему начальнику.

 

Будучи редактором газеты «Аризона Квекер», Твен однажды получил письмо от читателя. К письму было приложено ужасающее по безграмотности стихотворение, которое называлось «Почему я жив?». Твен напечатал в газете следующий ответ автору: «Потому, что вы не принесли эти стихи в редакцию лично». Как-то раз некий торговец землёй, который разбогател, грабя индейцев, в присутствии Марка Твена начал хвастаться тем, что он носит самую дорогую одежду. И в доказательство попросил присутствующих обратить внимание на его галстук: «Вот эта вещь стоит двадцать пять долларов!» Марк Твен презрительно посмотрел на него и сказал: «Это, наверное, в США так повелось, что самые дорогие галстуки носят те, кому вполне хватило бы и верёвки». Сегодня его язвительная реплика тоже вполне уместна.

 

Тех, кто бывал у него дома, Твен обычно развлекал бесчисленными смешными историями. После этого гости, просмеявшись весь вечер, жаловались хозяину на то, что от смеха у них назавтра целый день болели щёки и животы. Если же кто-то из них выражал сомнение в достоверности его рассказа, Твен, не моргнув глазом, отвечал, что «правда — это величайшая драгоценность, поэтому нужно её экономить». Подчас шутки Твена просто шокировали окружающих. Так, на одном из праздничных обедов он, в присутствии двух самых знаменитых на то время людей Америки — литераторов Ральфа Эмерсона и Генри Лонгфелло, представил их в своей шуточной импровизации двумя голодранцами, которые «пудрят мозги» рабочему люду…

 

На следующий день Твену пришлось писать этим «голодранцам» извинительные письма. Он никак не мог укоротить свой острый язык, из-за чего ему не раз приходилось принимать вызовы на дуэль. К счастью, всё заканчивалось благополучно. Во время первой дуэли с редактором одной газеты Твен, до того дня ни разу не державший в руках пистолет, попросил своего секунданта показать ему, «как это делается». Секундант, отличный стрелок, не целясь, выстрелил в пролетавшую высоко в небе птицу, и она упала как раз к ногам готовящегося к дуэли противника. Тот, взглянув сначала на птицу, а затем на Твена, спросил у секунданта: «Кто это сделал?» — «Твен», — ответил тот. «С этим человеком драться нельзя, — сказал вполголоса испуганный редактор своему секунданту, — это будет самоубийством!» И, отбросив в сторону пистолет, направился неровным шагом к стоящему поодаль Твену просить его принять извинения...