Про чесотку

погонами - куча белых пятен и подтеков на рыжем фоне. Сходство сильно усиливали торчащая из воротника шинели голова с большими и удивленными глазами да помятый чайник на ремне.

Взревев так, что заглушил все взлетающие истребители, прапорщик кинулся на рядового Алтынбаева и затащил того в каптерку. Дальше он провел душевно-прикладную беседу на тему сельского и лесного хозяйства, во всяком случае из-за двери между всхлипов и воплей можно было уловить cлова "дерево" и "баран".

Ничто не может сделать цель такой манящей, как трудности на пути к ней.
Через какое-то время у доблестного авиатора почти перестали болеть синяки и начал открываться правый глаз. За все время вынужденного безделья у организма рядового Алтынбаева исправно работали только две функции - пищеварительный тракт (ну, с ним все понятно - переводить пищу на гумус можно в любом состоянии) и пытливый мозг - кость, которую так и не смогли расколоть кулаки страшного прапорщика.

Не дожидаясь, пока откроется левый глаз, и на ходу зализав раны, наш герой решил воззвать к коллективному разуму и направился к своим землякам в кочегарку. Коллективный разум постановил, что многострадальную шинель надо кипятить в ванне, которую установили когда-то для помывки кочегаров. За то недолгое время, пока она использовалась по прямому назначению, ванна приобрела радикально угольный цвет и если ее не отмывать, то появлялся неплохой шанс получить отличную черную шинель служивого морской авиации. Но так как рядовой Алтынбаев был патриотом ПВО, ванну было решено отмыть. Идти к старшему прапорщику Кабану за кислотой посчитали неразумным решением, и братья-верблюдоводы взялись за наждачку...

Через еще какое-то время ванна была готова, и доблестный боец понес свою шинель на следующую технологическую операцию. Нести он решил ночью, тайно и быстро. Это была глобальная ошибка, т.к. кратчайший путь к вожделенной ванне лежал через рулежки самолетов, которые именно ночью и охранялись...

"...Автоматная очередь рвет тишину..." - судя по-всему, именно эту песню он напевал, лежа мордой вниз на рулежке, пока к месту событий бежал караул.
В тот день помощником дежурного по бату заступил лучший друг рядового Алтынбаева - старший прапорщик Кабан. Выслушав от дежурного по полку много интересного и заполнив необходимые бумажки, он пошел вытаскивать своего подчиненного. Через полчаса, получив вволю пинков от роты охраны, рядовой Алтынбаев снова оказался в родном батальоне в крепких и дружеских объятиях командира. Почему-то его это совсем не радовало, а искрометный мозг мгновенно выдал предварительный расчет - еще неделю про шинель лучше не вспоминать...

Предчувствия не обманули, и шинель пришлось отставить в сторону еще на неделю - все-таки тяжело что-то делать с почти закрытыми от фингалов глазами, разве что жрачку по запаху находить, впрочем, нос тоже изрядно побаливал...

В этот момент даже пытливый и вечно неунывающий мозг героя был готов впасть в уныние, но спасение пришло как всегда неожиданно - в виде непонятно как и во что одетого земляка-стройбатовца, заблудившегося в горах. Что делали в этих богом забытых местах работники лома и мотыги, никому было неизвестно, но то, что стройбат горазд на выдумки, знали даже ослы у арыка. За скромную цену рядовой Алтынбаев сторговал себе покраску и химчистку...

Запершись в боксе от старшего прапорщика, боец начал любовался собой. Шинель получилась странно светло-рыжего цвета и с легкими следами предыдущих измывательств.

Наступил светлый период жизни. Каждый вечер защитник Родины садился поудобнее и под заунывный вой "Велик мой груз - тяжел арбуз..." начинал ЧЕСАТЬ. Он чесал справа-налево, слева-направо, вдоль и поперек. Даже во сне он продолжал чесать. Окрестные коты пачками умирали от зависти - такого почесона им никогда не испытать.

Наконец ворс достиг необходимой величины и теперь вместо оленя доблестный боец напоминал орангутанга-альбиноса, слегка заляпанного чем-то белым на брюхе. Гордый собой до невозможности, он явил себя под светлы очи офигевшего батальона. Из чьего-то изумленного рта выпал окурок. Это был пронзительный момент триумфа сына пустыни. Закрыв глаза, рядовой Алтынбаев понял, что чувствовал Тамерлан, глядя на покоренный город... Приятно грело в груди и шумело в ушах от приветственного крика толпы: "Горишь ведь, идиот!!!". Открыв глаза, он понял, что приветственный вопль предназначался отнюдь не Тамерлану...

На ветру начесанный ворс вспыхнул мгновенно от пепла с сигареты. Не разбирая дороги, рядовой Алтынбаев сходу понеся к пожарному пруду и погрузился в него с головой.

Старший прапорщик Кабан, вышедший на шум у курилки, увидев слегка обугленного водоплавающего горилло-орангутанга в ушанке со звездой, только и смог что махнуть рукой и ласково по-отечески выматериться...